К 215-летию со дня рождения Анны Керн и 190-летию со дня создания пушкинского шедевра
«Гением чистой красоты» наречет ее Александр Пушкин, - ей посвятит бессмертные стихи… И напишет полные сарказма строки. «Как поживает подагра вашего супруга?.. Божественная, ради Бога, постарайтесь, чтобы он играл в карты и чтобы у него сделался приступ подагры, подагры! Это моя единственная надежда!.. Как можно быть вашим мужем? Этого я так же не могу себе вообразить, как не могу вообразить рая», – в отчаянии писал влюбленный Пушкин в августе 1825-го из своего Михайловского в Ригу красавице Анне Керн.
Девочке, нареченной Анной и появившейся на свет в феврале 1800 года в доме ее деда, орловского губернатора Ивана Петровича Вульфа, «под зеленым штофным балдахином с белыми и зелеными перьями страуса по углам», была уготована необычная судьба.
За месяц до своего семнадцатилетия Анна стала женой дивизионного генерала Ермолая Федоровича Керна. Супругу шел пятьдесят третий год. Замужество без любви не принесло счастья. «Его (мужа) невозможно любить, мне не дано даже утешения уважать его; скажу прямо – я почти ненавижу его», – лишь дневнику могла поверить юная Анна горечь своего сердца.
В начале 1819 года генерал Керн (справедливости ради, нельзя не упомянуть о его боевых заслугах: не раз являл он своим солдатам образцы воинской доблести и на Бородинском поле, и в знаменитой «Битве народов» под Лейпцигом) прибыл в Петербург по делам службы. Вместе с ним приехала и Анна. Тогда же в доме своей родной тетки Елизаветы Марковны, урожденной Полторацкой, и ее супруга Алексея Николаевича Оленина, президента Академии художеств, она впервые встретилась с поэтом.
Был шумный и веселый вечер, молодежь забавлялась играми в шарады, и в одной из них царицу Клеопатру представляла Анна. Девятнадцатилетний Пушкин не мог удержаться от комплиментов в ее честь: «Позволительно ли быть столь прелестной!». Несколько шутливых фраз в ее адрес молодая красавица сочла дерзкими…
Им суждено было встретиться лишь через шесть долгих лет. В 1823-м Анна, бросив мужа, уехала к родителям в Полтавскую губернию, в Лубны. А вскоре стала любовницей богатого полтавского помещика Аркадия Родзянко, поэта и приятеля Пушкина по Петербургу.
С жадностью, как вспоминала Анна Керн позже, она прочитала все известные тогда пушкинские стихи и поэмы и, «восхищенная Пушкиным», мечтала встретиться с ним.
В июне 1825 года по пути в Ригу (Анна задумала примириться с супругом) она неожиданно заехала в Тригорское к тетушке Прасковье Александровне Осиповой, частым и желанным гостем коей был ее сосед Александр Пушкин.
У тетушки Анна впервые услышала, как Пушкин читал «своих Цыган», и буквально «истаивала от наслаждения» и от дивной поэмы, и от самого голоса поэта. Она сохранила свои удивительные воспоминания о той чудесной поре: «…Я никогда не забуду того восторга, который охватил мою душу. Я была в упоении...».
А спустя несколько дней все семейство Осиповых-Вульф на двух экипажах отправилось с ответным визитом в соседнее Михайловское. Вместе с Анной Пушкин бродил по аллеям старого заросшего сада, и эта незабываемая ночная прогулка стала одним из любимых воспоминаний поэта.
«Каждую ночь гуляю я по своему саду и говорю себе: здесь была она… камень, о который она споткнулась, лежит на моем столе возле ветки увядшего гелиотропа. Наконец я много пишу стихов. Все это, если хотите, крепко похоже на любовь». Как больно было читать эти строки бедной Анне Вульф, адресованные другой Анне, – ведь она так пылко и безнадежно любила Пушкина! Пушкин писал из Михайловского в Ригу Анне Вульф в надежде, что та передаст эти строки своей замужней кузине.
«Ваш приезд в Тригорское оставил во мне впечатление более глубокое и мучительное, чем то, которое некогда произвела на меня встреча наша у Олениных, – признается красавице поэт, – лучшее, что я могу сделать в моей печальной деревенской глуши, – это стараться не думать больше о вас. Если бы в душе вашей была хоть капля жалости ко мне, вы тоже должны были бы пожелать мне этого…».
И Анна Петровна никогда не забудет той лунной июльской ночи, когда гуляла с поэтом по аллеям Михайловского сада...
А на следующее утро Анна уезжала, и Пушкин пришел проводить ее. «Он пришел утром и на прощанье принес мне экземпляр II главы «Онегина», в неразрезанных листках, между которыми я нашла вчетверо сложенный почтовый лист бумаги со стихами…».
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Потом, как вспоминала Керн, поэт выхватил у нее свой «поэтический подарок», и ей насилу удалось вернуть стихи.
Много позже Михаил Глинка положит пушкинские стихи на музыку и посвятит романс любимой – Екатерине Керн, дочери Анны Петровны. Но Екатерине не суждено будет носить фамилию гениального композитора. Она предпочтет иного мужа – Шокальского. И сын, появившийся на свет в том супружестве, океанограф и путешественник Юлий Шокальский прославит свою фамилию.
И еще одна удивительная связь прослеживается в судьбе внука Анны Керн: он станет другом сына поэта Григория Пушкина. И всю жизнь будет гордиться своей незабвенной бабушкой – Анной Керн.
Ну а как сложилась судьба самой Анны? Примирение с мужем было недолгим, и вскоре она окончательно порывает с ним. Жизнь ее изобилует многими любовными приключениями, в числе ее поклонников – Алексей Вульф и Лев Пушкин, Сергей Соболевский и барон Вревский... Да и сам Александр Сергеевич отнюдь не поэтически сообщил о победе над доступной красавицей в известном письме к приятелю Соболевскому. «Божественная» непостижимым образом трансформировалась в «вавилонскую блудницу»!
Но даже многочисленные романы Анны Керн не переставали удивлять прежних любовников ее трепетным благоговением «перед святынею любви». «Вот завидные чувства, которые никогда не стареют! – искренне восклицал Алексей Вульф. – После столь многих опытностей я не предполагал, что еще возможно ей себя обманывать...».
И все же судьба была милостива к этой удивительной женщине, одаренной при рождении немалыми талантами и испытавшей в жизни не одни лишь наслаждения.
В сорокалетнем возрасте, в пору зрелой красоты, Анна Петровна встретила свою настоящую любовь. Ее избранником стал выпускник кадетского корпуса, двадцатилетний артиллерийский офицер Александр Васильевич Марков-Виноградский.
Анна Петровна обвенчалась с ним, совершив, по мнению ее отца, безрассудный поступок: вышла замуж за бедного молодого офицера и лишилась большой пенсии, что полагалась ей как вдове генерала (супруг Анны умер в феврале 1841 года).
Молодой муж (а он приходился супруге троюродным братом) любил свою Анну нежно и самозабвенно. Вот образец восторженного преклонения перед любимой женщиной, милый в своей безыскусности и искренности.
Из дневника А.В. Маркова-Виноградского (1840 г.): «У моей душечки глаза карие. Они в чудной своей красе роскошествуют на круглом личике с веснушками. Волоса этот шелк каштановый, ласково обрисовывает его и оттеняет с особой любовью… Маленькие ушки, для которых дорогие серьги лишнее украшение, они так богаты изяществом, что залюбуешься. А носик такой чудесный, что прелесть!.. И все это, полное чувств и утонченной гармонии, составляет личико моей прекрасной».
В том счастливом союзе родился сын Александр. (Много позже Аглая Александровна, урожденная Маркова-Виноградская, подарит Пушкинскому Дому бесценную реликвию – миниатюру, запечатлевшую милый облик Анны Керн, ее родной бабушки).
Супруги прожили вместе долгие годы, терпя нужду и бедствия, но не переставая нежно любить друг друга. И скончались почти в одночасье, в 1879-м недобром году…
Анне Петровне суждено было пережить обожаемого мужа всего лишь на четыре месяца. И словно ради того, чтобы однажды майским утром, всего за несколько дней до кончины, под окном своего московского дома на Тверской-Ямской услышать сильный шум: шестнадцать лошадей, запряженных цугом, по четыре в ряд, тащили огромную платформу с гранитной глыбой – пьедесталом будущего памятника Пушкину.
Узнав причину необычного уличного шума, Анна Петровна облегченно вздохнула: «А, наконец-то! Ну, слава Богу, давно пора!..».
Осталась жить легенда: будто бы траурный кортеж с телом Анны Керн встретился на своем скорбном пути с бронзовым памятником Пушкину, который везли на Тверской бульвар, к Страстному монастырю.
Так в последний раз они повстречались,
Ничего не помня, ни о чем не печалясь.
Так метель крылом своим безрассудным
Осенила их во мгновении чудном.
Так метель обвенчала нежно и грозно
Смертельный прах старухи с бессмертной бронзой,
Двух любовников страстных, отплывающих розно,
Что простились рано и встретились поздно.
Явление редкостное: и после смерти Анна Керн вдохновляла поэтов! И доказательство тому – эти строки Павла Антокольского.
…Минул год после кончины Анны.
«Теперь уже смолкли печаль и слёзы, и любящее сердце перестало уже страдать, – сетовал князь Н.И. Голицын. – Помянем покойную сердечным словом, как вдохновлявшую гения-поэта, как давшую ему столько «чудных мгновений». Она много любила, и лучшие наши таланты были у ног её. Сохраним же этому «гению чистой красоты» благодарную память за пределами его земной жизни».
Биографические подробности жизни уже не столь и важны для земной женщины, обратившейся в Музу.
Последний свой приют Анна Петровна нашла на погосте сельца Прутня Тверской губернии. На бронзовой «странице», впаянной в могильный камень, выбиты бессмертные строки:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты...
Мгновение – и вечность. Как близки эти, казалось бы, несоизмеримые понятия!..
«Прощайте! Сейчас ночь, и ваш образ встает передо мной, такой печальный и сладострастный: мне чудится, что я вижу ваш взгляд, ваши полуоткрытые уста.
Прощайте – мне чудится, что я у ваших ног… – я отдал бы всю свою жизнь за миг действительности. Прощайте…».
Странное пушкинское – то ли признание, то ли прощание.
Специально для Столетия
Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. В томленьях грусти безнадежной В тревогах шумной суеты, Звучал мне долго голос нежный И снились милые черты. Шли годы. Бурь порыв мятежный Рассеял прежние мечты, И я забыл твой голос нежный, Твой небесные черты. В глуши, во мраке заточенья Тянулись тихо дни мои Без божества, без вдохновенья, Без слез, без жизни, без любви. Душе настало пробужденье: И вот опять явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. И сердце бьется в упоенье, И для него воскресли вновь И божество, и вдохновенье, И жизнь, и слезы, и любовь.
Стихотворение обращено к Анне Керн, которую Пушкин встретил задолго до своего вынужденного затворничества в Санкт-Петербурге в 1819 году. Она произвела на поэта неизгладимое впечатление. В следующий раз Пушкин и Керн увиделись только в 1825 году, когда она гостила в имении своей тётки Прасковьи Осиповой; Осипова была соседкой Пушкина и хорошей его знакомой. Считается, что новая встреча вдохновила Пушкина на создание эпохального стихотворения.
Главная тема стихотворения - любовь. Пушкин представляет ёмкий очерк своей жизни между первой встречей с героиней и настоящим моментом, косвенно упоминая основные события, произошедшие с биографическим лирическим героем: ссылка на юг страны, период горького разочарования в жизни, в который были созданы художественные произведения, проникнутые ощущениями неподдельного пессимизма («Демон», «Свободы сеятель пустынный»), подавленное настроение в период новой ссылки в родовое имение Михайловское. Однако вдруг наступает воскресение души, чудо возрождения жизни, обусловленное явлением божественного образа музы, которая приносит с собой прежнюю радость творчества и созидания, которая открывается автору в новом ракурсе. Именно в момент духовного пробуждения лирический герой вновь встречает героиню: «Душе настало пробужденье: И вот опять явилась ты…».
Образ героини существенно обобщён и максимально поэтизирован; он значительно отличается от того образа, который предстаёт на страницах пушкинских писем в Ригу и друзьям, созданных в период вынужденного времяпровождения в Михайловском. Вместе с тем неоправданна постановка знака равенства, равно как и отождествление «гения чистой красоты» с реальной биографической Анной Керн. На невозможность признания узко биографической подоплёки стихотворного послания указывает тематическая и композиционная схожесть с другим любовным поэтическим текстом под названием «К ней», созданного Пушкиным в 1817 году.
Здесь важно вспомнить об идее вдохновенья. Любовь для поэта ценна также и в смысле дарования творческого вдохновения, желания творить. В заглавной строфе описывается первая встреча поэта и его возлюбленной. Пушкин характеризует этот момент очень яркими, выразительными эпитетами («чудное мгновение», «мимолетнее виденье», «гений чистой красоты»). Любовь для поэта – это глубокое, искреннее, волшебное чувство, которое полностью захватывает его. Дальнейшие три строфы стихотворения описывают следующий этап в жизни поэта - его изгнание. Тяжелое время в судьбе Пушкина, полное жизненных испытаний, переживаний. Это время «томленья грусти безнадежной» в душе поэта. Расставание с его юношескими идеалами, этап взросления («Рассеял прежние мечты»). Возможно, были у поэта и моменты отчаяния («Без божества, без вдохновенья») Упоминается также о ссылке автора («В глуши, во мраке заточенья …»). Жизнь поэта словно замерла, потеряла смысл. Жанр – послание.
В этот день – 19 июля 1825 года - в день отъезда Анны Петровны Керн из Тригорского Пушкин вручил ей стихотворение «К*», которое является образцом высокой поэзии, шедевром пушкинской лирики. Его знают все, кому дорога русская поэзия. Но в истории литературы найдется немного произведений, которые вызывали бы столько же вопросов у исследователей, поэтов, читателей. Какой была реальная женщина, вдохновившая поэта? Что их связывало? Почему именно она стала адресатом этого стихотворного послания?
История взаимоотношений Пушкина и Анны Керн весьма путана и противоречива. Невзирая на тот факт, что их связь породила на свет одно из самых знаменитых стихотворений поэта, едва ли этот роман можно назвать судьбоносным для обоих.
20-летний поэт впервые встретился с 19-летней Анной Керн, женою 52-летнего генерала Е. Керна, в 1819 г. в Петербурге, в доме президента Петербургской Академии художеств Алексея Оленина. Сидя за ужином невдалеке от нее, он старался обратить на себя ее внимание. Когда Керн садилась в экипаж, Пушкин вышел на крыльцо и долго провожал ее взглядом.
Их вторая встреча произошла только через долгих шесть лет. В июне 1825 года, находясь в михайловской ссылке, Пушкин часто бывал у родственников в селе Тригорское, где он и повстречал снова Анну Керн. В своих воспоминаниях она писала: «Мы сидели за обедом и смеялись… вдруг вошел Пушкин с большою толстою палкой в руках. Моя тетушка, подле которой я сидела, мне его представила. Он очень низко поклонился, но не сказал ни слова: робость видна была в его движениях. Я тоже не нашлась что-то ему сказать, и мы не скоро ознакомились и заговорили».
Около месяца гостила Керн в Тригорском, встречаясь с Пушкиным почти ежедневно. Неожиданная, после 6-летнего перерыва встреча с Керн произвела на него неизгладимое впечатление. В душе поэта «настало пробуждение» – пробуждение от всех тяжелых переживаний, перенесенных «в глуши, во мраке заточенья» – в многолетнем изгнании. Но влюбленный поэт явно не нашел верного тона, и, несмотря на ответную заинтересованность Анны Керн, решающего объяснения между ними не произошло.
Утром перед отъездом Анны Пушкин вручил ей презент – только что вышедшую тогда первую главу «Евгения Онегина». Между неразрезанными страницами лежал листок с написанным ночью стихотворением…
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Из мемуаров Анны Керн известно, как она выпросила у поэта листок с этими стихами. Когда женщина собиралась спрятать его в свою шкатулку, поэт вдруг судорожно выхватил его из ее рук и долго не хотел отдавать. Керн насилу выпросила. «Что у него мелькнуло тогда в голове, я не знаю», – написала она в мемуарах. По всему выходит, что мы должны быть благодарны Анне Петровне за то, что она сохранила для русской литературы этот шедевр.
Через 15 лет композитор Михаил Иванович Глинка написал романс на эти слова и посвятил его женщине, в которую был влюблён, — дочери Анны Керн Екатерине.
Для Пушкина Анна Керн действительно была «мимолетным виденьем». В глуши, в псковском имении своей тетки, красавица Керн пленяла не только Пушкина, но и соседей-помещиков. В одном из многочисленных писем поэт ей писал: «Ветреность всегда жестока... Прощайте, божественная, бешусь и падаю к вашим ножкам». Через два года Анна Керн уже не вызывала у Пушкина никаких чувств. «Гений чистой красоты» исчез, и появилась «вавилонская блудница» - так назвал её Пушкин в письме к другу.
Не будем анализировать, почему любовь Пушкина к Керн оказалась всего лишь «чудным мгновеньем», о чем он пророчески возвестил в стихах. Была ли повинна в этом сама Анна Петровна, виноват ли поэт или какие-то внешние обстоятельства – вопрос в специальных исследованиях пока остается открытым.
Я это мгновение помню,-
увидел тебя в первый раз,
тогда в день осенний я понял,
попался в плен девичьих глаз.
Вот так получилось, так вышло
среди городской суеты,
мою жизнь наполнила смыслом
девчонка из детской мечты.
Сухая, хорошая осень,
короткие дни, все спешат,
пустынно на улицах в восемь,
октябрь, за окном листопад.
Её целовал в губы нежно,
какая была благодать!
В людском океане безбрежном
Она была тихая гладь.
Я это мгновение слышу,
«- Да, здравствуй,
- Привет,
-Это Я!»
Я помню, я знаю, я вижу,
Она быль и сказка моя!
Стихотворение Пушкина по мотивам которого было написано моё стихотворение.
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твой небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
А.Пушкин. Полное собрание сочинений.
Москва, Библиотека "Огонек",
изд-во "Правда", 1954.
Это стихотворение написано перед восстанием декабристов. А после восстания сплошной круговорот и чехарда.
Период для Пушкина сложный. Восстание гвардейских полков на Сенатской площади в Петербурге. Из бывших на Сенатской площади декабристов Пушкин знал И. И. Пущина, В. К. Кюхельбекера, К. Ф. Рылеева, П. К. Каховского, А. И. Якубовича, А. А. Бестужева и М. А. Бестужева.
Роман с крепостной девушкой Ольгой Михайловной Калашниковой и не нужный, неудобный Пушкину будущий ребенок от крестьянки. Работа над "Евгением Онегиным". Казнь декабристов П. И. Пестеля, К. Ф. Рылеева, П. Г. Каховского, С. И. Муравьева-Апостола и М. П. Бестужева-Рюмина.
Установление Пушкину диагноза « варикоз» (На нижних оконечностях, а в особенности на правой голени, повсеместное расширение кровевозвратных жил.) Смерть Александра Первого и восшествие на престол Николая Первого.
Вот моё стихотворение в пушкинской стилистике и в привязке к тому времени.
Ах, обмануть меня не трудно,
Я сам обманываться рад.
Люблю балы, где многолюдно,
Но скучен царский мне парад.
Стремлюсь туда, где девы, шумно,
Я жив лишь тем, что рядом вы.
Люблю я вас в душе безумно,
А вы к поэту холодны.
Я трепет сердца нервно прячу,
Когда вы на балу в шелках.
Я ни чего для вас не значу,
Судьба моя в твоих руках.
Ты благородна и красива.
Но муж твой старый идиот.
Я вижу, с ним ты не счастлива,
На службе он гнетёт народ.
Я вас люблю, я вас жалею,
Быть рядом с ветхим стариком?
И в мыслях о свиданье млею,
В беседке в парке над ставком.
Придите, сжальтесь на до мною,
Не надо больших мне наград.
В сетях я ваших с головою,
Но этой западне я рад!
Вот оригинальное стихотворение.
Пушкин Александр Сергеевич.
ПРИЗНАНИЕ
К АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВНЕ ОСИПОВОЙ
Я вас люблю - хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам...
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно,- я зеваю;
При вас мне грустно,- я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья шум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум.
Вы улыбнетесь - мне отрада;
Вы отвернетесь - мне тоска;
За день мучения - награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя,-
Я в умиленье, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя!..
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой, в ненастье,
Вы собираетеся вдаль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествие в Опочку,
И фортепьяно вечерком?..
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви:
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Всё может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!
Интересна последовательность написания Пушкином стихотворений
после признания Осиповой.
Не нашел Александр Сергеевич отклика в душе
у Осиповой, не напоила она его любовью и
вот он сразу томимый духовной,
а может любовной жаждой
пишет "Пророка."
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, -
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он, -
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:
"Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей".
Пожег он глаголами и существительными сердца и ума людей,
надеюсь пожарную команду не пришлось вызывать
и пишет к Тимашевой, и можно сказать дерзит
"Я пил отраву в вашем взоре,"
К. А. ТИМАШЕВОЙ
Я видел вас, я их читал,
Сии прелестные созданья,
Где ваши томные мечтанья
Боготворят свой идеал.
Я пил отраву в вашем взоре,
В душой исполненных чертах,
И в вашем милом разговоре,
И в ваших пламенных стихах;
Соперницы запретной розы
Блажен бессмертный идеал...
Стократ блажен, кто вам внушал
Не много рифм и много прозы.
Разумеется дева была глуха к духовной жажде поэта.
И конечно в минуты тяжелейшего душевного кризиса
куда все идут? Правильно! Конечно к маме или няне.
Жены в 1826 году у Пушкина еще не было, да если бы и была,
что она могла понять в любовных,
душевных треугольниках талантливого мужа?
Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.
Ты под окном своей светлицы
Горюешь, будто на часах,
И медлят поминутно спицы
В твоих наморщенных руках.
Глядишь в забытые вороты
На черный отдаленный путь:
Тоска, предчувствия, заботы
Теснят твою всечасно грудь.
То чудится тебе...
Разумеется старушка не может успокоить поэта.
Нужно бежать из столицы в пустыню, глушь, деревню.
И Пушкин пишет белый стих, нет ни какой рифмы,
полная хандра и истощение поэтических сил.
Пушкин мечтает и фантазирует о приведении.
Только сказочная дева из его грёз может
успокоить его разочарование в женщинах.
Ах Осипова и Тимашева, зачем же вы так
поиздевались над Александром?
Как счастлив я, когда могу покинуть
Докучный шум столицы и двора
И убежать в пустынные дубровы,
На берега сих молчаливых вод.
О, скоро ли она со дна речного
Подымется, как рыбка золотая?
Как сладостно явление ее
Из тихих волн, при свете ночи лунной!
Опутана зелеными власами,
Она сидит на берегу крутом.
У стройных ног, как пена белых, волны
Ласкаются, сливаясь и журча.
Ее глаза то меркнут, то блистают,
Как на небе мерцающие звезды;
Дыханья нет из уст ее, но сколь
Пронзительно сих влажных синих уст
Прохладное лобзанье без дыханья,
Томительно и сладко - в летний зной
Холодный мед не столько сладок жажде.
Когда она игривыми перстами
Кудрей моих касается, тогда
Мгновенный хлад, как ужас, пробегает
Мне голову, и сердце громко бьется,
Томительно любовью замирая.
И в этот миг я рад оставить жизнь,
Хочу стонать и пить ее лобзанье -
А речь ее... Какие звуки могут
Сравниться с ней - младенца первый лепет,
Журчанье вод, иль майской шум небес,
Иль звонкие Бояна Славья гусли.
И удивительно, призрак, игра воображения,
успокоили Пушкина. И вот:
"Tel j"etais autrefois et tel je suis encor.
Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,"
Грустновато, но вполне жизнерадостно.
Tel j"etais autrefois et tel je suis encor.
Каков я прежде был, таков и ныне я:
Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,
Могу ль на красоту взирать без умиленья,
Без робкой нежности и тайного волненья.
Уж мало ли любовь играла в жизни мной?
Уж мало ль бился я, как ястреб молодой,
В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой,
А не исправленный стократною обидой,
Я новым идолам несу мои мольбы...
Чтобы не быть в сетях обманчивой судьбы,
Пью Чай и не веду бессмысленной борьбы
В завершение ещё одно моё стихотворение в теме.
Болезнь любви не излечима? Пушкин! Кавказ!
Болезнь любви не излечима,
Мой друг позволь мне дать совет,
Судьба к глухим не умолима,
Не будь, как мул дорожный слеп!
К чему страданья не земные,
Зачем тебе огонь души
Одной отдать, когда другие,
Ведь тоже очень хороши!
В плену волнений сокровенных,
Жить не для дела, а для грез?
И быть во власти дев надменных,
Коварных, женских, хитрых слез!
Скучать, коль рядом нет любимой.
Страдать, бессмысленной мечтой.
Жить как Пьеро с душой ранимой.
Подумай, ветреный герой!
Оставь все вздохи и сомненья,
Кавказ нас ждет, чечен не спит!
И конь, почуяв брань, в волненьи,
В конюшне без седла храпит!
Вперед к наградам, царской славе,
Мой друг, Москва не для гусар
Нас помнят шведы под Полтавой!
Турецких били янычар!
Ну что же киснуть здесь в столице?
Вперед на подвиги мой друг!
В бою мы будем веселиться!
Война зовет покорных слуг!
Стихотворение написано,
под впечатлением известной фразы Пушкина:
"Болезнь любви неизлечима!"
Из лицейских стихотворений 1814-1822,
печатавшиеся Пушкиным в позднейшие годы.
НАДПИСЬ НА СТЕНЕ БОЛЬНИЦЫ
Вот здесь лежит больной студент;
Его судьба неумолима.
Несите прочь медикамент:
Болезнь любви неизлечима!
И в завершении хочу сказать. Женщины, Женщины, Женщины!
Сколько от вас печалей и волнений. Но без вас нельзя!
Есть хорошая статья в интернете о Анне Керн.
Приведу её без купюр и сокращений.
Лариса Воронина.
Недавно я была на экскурсии в старинном русском городе Торжке Тверской области. Кроме прекрасных памятников паркового строительства 18 века, музея золотошвейного производства, музея деревянного зодчества, мы побывали в маленькой деревне Прутня, на старом сельском кладбище, где похоронена одна из прекраснейших женщин, воспетых А.С.Пушкиным - Анна Петровна Керн.
Так уж сложилось, что все, с кем пересекался жизненный путь Пушкина, остались в нашей истории, ведь на них падали отблески таланта великого поэта. Если бы не пушкинское «Я помню чудное мгновенье» и последовавшие затем несколько трогательных писем поэта, имя Анны Керн давно бы забылось. А так интерес к женщине не утихает – что же в ней было этакое, заставившее запылать страстью самого Пушкина? Анна родилась 22 (11) февраля 1800 года в семье помещика Петра Полторацкого. Анне было всего 17 лет, когда отец выдал её замуж за 52-летнего генерала Ермолая Фёдоровича Керна. Семейная жизнь сразу же не заладилась. За служебными делами времени на молодую жену у генерала оставалось маловато. Так что развлекать себя Анна предпочитала сама, активно заводя романы на стороне. К сожалению, отношение к мужу Анна частично перенесла и на дочерей, заниматься воспитанием которых явно не хотела. Пришлось генералу устраивать их в Смольный институт. А вскоре супруги, как говорили в то время, «разъехались», стали жить раздельно, поддерживая только видимость семейной жизни. Впервые Пушкин появился «на горизонте» Анны в 1819 году. Произошло это в Петербурге в доме её тётушки Е. М. Олениной. Следующая встреча произошла в июне 1825 года, когда Анна заехала погостить в Тригорское, имение своей тётушки, П. А. Осиповой, где вновь повстречалась с Пушкиным. Михайловское находилось рядом, и вскоре Пушкин зачастил в Тригорское. Но Анна закрутила роман с его приятелем Алексеем Вульфом, так что поэту оставалось только вздыхать и изливать чувства на бумаге. Тогда-то и родились знаменитые строки. Вот как об этом вспоминала впоследствии Анна Керн: «Стихи эти я сообщила тогда барону Дельвигу, который их поместил в своих «Северных цветах»…». Следующая встреча у них произошла через два года, и они даже стали любовниками, но ненадолго. Видимо, права пословица, что сладким бывает только запретный плод. Страсть вскоре утихла, но чисто светские отношения между ними продолжались.
А Анну кружили вихри новых романов, вызывая пересуды в обществе, на которые она не очень-то обращала внимание. Когда ей было 36 лет, Анна внезапно исчезла из светской жизни, хотя пересудов от этого меньше не стало. И посудачить было о чем, ветреная красавица влюбилась, причем её избранником стал 16-летний кадет Саша Марков-Виноградский, бывший чуть старше её младшей дочери. Все это время она продолжала формально оставаться женой Ермолая Керна. А когда отвергнутый муж в начале 1841 года скончался, Анна совершила поступок, вызвавший не меньше пересудов в обществе, чем её прежние романы. Как генеральской вдове, ей полагалась солидная пожизненная пенсия, но она от неё отказалась и летом 1842 года обвенчалась с Марковым-Виноградским, приняв его фамилию. Муж Анне достался преданный и любящий, но не богатый. Семья с трудом сводила концы с концами. Естественно, что из дорогого Петербурга пришлось перебраться в небольшое поместье мужа в Черниговской губернии. В момент очередного острого безденежья Анна даже продала письма Пушкина, которыми очень дорожила. Семья жила очень бедно, но между Анной и мужем была истинная любовь, которую они сохранили до последнего дня. Они и скончались в один год. Анна пережила супруга всего-то на четыре месяца с небольшим. Она ушла из жизни в Москве 27 мая 1879 года.
Символично, что в последний путь Анну Маркову-Виноградскую везли по Тверскому бульвару, где как раз монтировали памятник Пушкину, обессмертившему её имя. Похоронили Анну Петровну возле небольшой церквушки в деревне Прутня под Торжком, недалеко от могилы, в которой был похоронен ее муж. В истории Анна Петровна Керн так и осталась «Гением чистой красоты», вдохновившим Великого поэта на прекрасные стихи.
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Анализ стихотворения «Я помню чудное мгновенье» Пушкина
Первые строки стихотворения «Я помню чудное мгновенье» известны практически каждому. Это одно из самых известных лирических произведений Пушкина. Поэт был очень влюбчивым человеком, и многие свои стихи посвящал женщинам. В 1819 г. он познакомился с А. П. Керн, которая на долгое время захватила его воображение. В 1825 г., во время ссылки поэта в Михайловском, состоялась вторая встреча поэта с Керн. Под влиянием этой неожиданной встречи Пушкин и написал стихотворение «Я помню чудное мгновенье».
Короткое произведение является образцом поэтического признания в любви. Всего в нескольких строфах Пушкин разворачивает перед читателем долгую историю взаимоотношений с Керн. Выражение «гений чистой красоты» очень емко характеризует восторженное преклонение перед женщиной. Поэт влюбился с первого взгляда, но Керн во время первой встречи была замужем и не могла ответить на ухаживания поэта. Образ прекрасной женщины преследует автора. Но судьба на несколько лет разлучает Пушкина с Керн. Эти бурные годы стирают из памяти поэта «милые черты».
В стихотворении «Я помню чудное мгновенье» Пушкин показывает себя великим мастером слова. Он обладал удивительной способностью сказать о бесконечно многом всего лишь в нескольких строках. В небольшом стихе перед нами предстает промежуток в несколько лет. Несмотря на сжатость и простоту слога автор доносит до читателя перемены в своем душевном настроении, позволяет пережить радость и печаль вместе с ним.
Стихотворение написано в жанре чистой любовной лирики. Эмоциональное воздействие усилено лексическими повторами нескольких фраз. Их точная расстановка придает произведению свою неповторимость и изящество.
Творческое наследие великого Александра Сергеевича Пушкина огромно. «Я помню чудное мгновенье» - одна из самых дорогих жемчужин этого сокровища.
